Милость Божия!

Вот и закончились московские деньки: самолеты и поезда устремились на юг, доставляя домой пассажиров "Поезда". Но долго еще будет саднить душа от разлуки, будут перебираться бесценные впечатления, которые нанизываются, как бусины, на ленту истории нашего проекта-содружества-сообщества. "Вот милость Божия" - так и  слышу голос Натальи Владимировны. Это она о тех удивительных совпадениях и открытиях, которые только Богу и под силу, которыми мы бесконечно восхищались,  успевая лишь устремляться по переходам метро и по заснеженным улицам столицы. 

       Первое же попадание в точку - гостиница. Точнее, район - близ Божедомки, то есть улицы Достоевского. Непривычно безлюдная Москва, пустые гремящие трамвайчики, снег метровой высоты в парках и по бокам тропинок. Как хорошо! И даже метро на станции непривычно пустое, без толкотни и сумасшедших вихрей, в которых мы, провинциалы, чувствуем себя особенно несчастными. Оформление станции - особая статья: это романы писателя в граните,

         

  

...и мы каждый раз замираем напротив Раскольникова, угадываем ангельские крылья Сони. Покой и литература.  Поэтому нам хотелось гулять, ходить пешком, невзирая на вечернюю усталость.

                                                      

       Дом Достоевского, в котором он провел детство и  юность и из которого ушел во взрослую жизнь, - вот второе чудо. Живой, не холодно-музейный, а с запахами и звуками, со следами присутствия времени! Вот чуланчик  с кованой дверью, крохотная детская с сундуками вместо кроватей, гулкая желтая гостиная - место семейных вечеров и детских игр. Аскетизм во всем!

                                            

 И благородство нестяжающих душ. Экскурсовод, седенькая москвичка с редкостно прекрасным слогом, рассказывала в общем-то немудреную историю семьи без скороговорки профессионала, затвердившего текст. По-человечески тепло, по-матерински влюбленно   в их семейный уклад,  в Мариинскую больницу, в труд Михаила Андреевича, в это живое свидетельство бытия Федора Михайловича. 

                                   

                                   

Наши растроганные лица, наше почтение были замечены всем составом музея. И вот уже в руках у нас подаренные книги стихов,  мы вместе тревожимся о предстоящем ремонтном "омоложении " дома, покупаем книги по совету специалистов, принимаем приглашения на памятные встречи  и   даже узнаем, что у охранника покойный отец - протоиерей Димитрий, обещаем подать  записочку в церкви. Милость Божия, не иначе: какое внезапное родство, кажется, одних из многих посетителей и старой московской интеллигенции... 

          Церковь в Елохове, где был крещен Александр Сергеевич. Пронзительно сияющая лазурью и золотом снаружи и старинная, заставляющая благоговейно сжаться перед величием и святостью древних икон. Мороз навевает мысли о сбитне,  гонит поскорее семенить по улицам. Но мы все равно успеваем любоваться и библиотекой  и старыми домами, дни которых, похоже, сочтены. 

                                      

                             

            Сретенский монастырь на Лубянке. Мы пробежали мимо него, оглушенные шумом потока машин и мрачными зданиями печально известного ведомства. Время никуда не унесло с этой улицы какое-то электрическое напряжение страха, правда. Вернулись, вот калитка - как мы ее не приметили?- и шагнули другой мир. Совсем другой. Это как раз та метафизика, которую никакая наука не способна разложить на молекулы. это просто любовь. Любовь. За Которой мы идем, сознательно или вслепую, но всегда душа наша точно чувствует и осязает Ее присутствие. Рядом, семинария, стройка- будет такой храм! И конечно, магазин: книги (хотя мы и обещали себе не утяжелять и без того существенный багаж), подарочки и даже монастырская аптека (увы, и это надо, хотя мы, конечно, в душе совсем юные, в чем и уверяем друг друга). Разве этот островок не милость Божия?

             А люди, пришедшие на наше выступление? Как легко было говорить, как отзывались на каждое слово все, чьи глаза были устремлены на нас! Спасибо им, огромное спасибо за сопереживание и готовность идти вместе. Батюшке спасибо, что он этих людей видит внутренним зрением, когда снова и снова собирает "Поезд", вселяет в нас веру в нужность дела. Мы по слабости  своей и маловерию опустили бы руки, потому что есть такие моменты...Слава Богу, у нас есть батюшка! 

            А что, если не милость Божия, история встречи в многолюдной Москве? Цветной бульвар, традиционный ужин "Поезда", идеи, планы и задачи, прощание и - в разные стороны: метро, усталость. А потом вдруг решаемся - идем пешком! В руках у Светланы карта (мы по старинке), шагаем в неведомое. И вдруг - батюшка и матушка! И снова устремляемся за отцом Александром, не спрашивая! Оказывается, жили мы совсем рядом, в паре минут ходьбы! И это в огромной, чудовищно огромной Москве! Вот и снова улица Достоевского, только уже вместе с батюшкой, и  снежные улицы, и разговоры, и радость! Как Господь нас соединил! "Поезд", что еще скажешь... 

                

              

                  

          Вокзал, зал ожидания, суета, чемоданы и голос диспетчера. А я слышу только: "Вот милость Божия" и улыбаюсь. Мы расстались, Бог даст, ненадолго. И не расстались вовсе! Просто пока не рядом. Пока.