Невыносимая свобода.

Могла ли я пропустить экранизацию «Бесов» Федора Михайловича? Конечно, нет. И сейчас тороплюсь делиться впечатлениями. Сразу оговорюсь, не хочу вести схематичный разбор «соответствует – не соответствует». Мысли и эмоции. Поделюсь, как смогу.

            Темно, за окном шумит дождь, дети спят. Смотрю фильм, и вдруг понимаю, что боюсь выйти в неосвещённый коридор. Как в детстве, когда буйное моё воображение играло со мной злые шутки и я до ужаса боялась темноты. Страшно не от жутких кадров, масок или костюмов, как в характерных фильмах, а от той бездны, которая разверзлась в «Бесах». Нелюди-гордецы, стремящиеся занять место Бога, и безвольные трусы с бледными ростками гордыни - дошедшие до распада личности, развращённые и раздавленные грехом, заблудившиеся в страхах и отчаянии, помутившиеся рассудком. Люди без Бога. Без Света. Без Надежды. Слепцы…
            Всегда так поясняла друзьям и ученикам, сетующим на «трудность» произведений Достоевского: просто его романы - это экстракт. Такая концентрация смыслов и идей, что в первый момент кажется – вязнешь. Продираешься через строчки, понимая: не проглотить, не разжевав, не вернувшись к началу фразы, не проговорив про себя самое-самое. Особенно если приловчился глотать современное чтиво, забывая мгновенно не только подробности, но и сюжет. Поистине, «а был ли мальчик?», после такого чтения. Поэтому в романы Достоевского надо врасти, погрузиться, не отвлекаясь на «лёгкое» и беспечное. Пить, как лекарство. Бередящее душу, но исцеляющее её. И фильм оставил впечатление сложности, той самой, не надуманной и претенциозной, как в фестивальном кино «не для всех», а знакомой всякому, кто романы Фёдора Михайловича читал. Поклон В. Хотиненко за уважение к авторскому стилю, хотя и было заявлено -  "по мотивам"романа.
            Думаю, играть героев Достоевского – особый труд, ибо где грань тебя и не-тебя, порой не различишь. И это, конечно, мука и радость - впустить в себя целый мир… Убеждена, даже на тройку сыгравший Достоевского, уже круче любого оскаровского призёра! Правда. Я поверила всем. И всему. Не подумайте, что огульно хвалю – дескать, спасибо, молодцы. Просто люди прожили эту другую жизнь. С разной степенью вовлеченности. Но были сцены такие! Например, когда Петр Верховенский (Антон Шагин) после провокации и убийства танцует, кривляясь и безумствуя, в свином загоне, мурашки по телу - как не вспомнить евангельский сюжет с изгнанием бесов. Или рассказ Ставрогина (Максим Матвеев) о погибшей Матрёше. Лицо девочки, грозящей кулачком. И лицо батюшки, слушающего мучительную историю гибели души. Невозможно двинуться с места…
         Конечно, критика и знатоки литературы и кинематографа скажут своё слово. Почитаю, подумаю. Но главное я увидела! Важное, очень важное для нас всех, посыл Федора Михайловича: зло не существует само по себе. Не ждёт нас за углом. Оно создается и множится нами. Грех гордыни, дорастая до размеров чудовищных, порабощает общество. И тогда приходит революция, тоже религия, только «бесовского свойства». Мы не услышали голос писателя – «несть пророка в Отечестве своем».
                     Без Бога, без милости Его мы не справимся. Ещё не убедились в этом? Не надо проверять. Просто поверьте.